Ночная улица
Анику
Она тихо шла по ночной улице, напряженная и сосредоточенная. Огни большого города гасли один за другим; тускло светили фонари на изъеденных временем столбах; изредка проезжали запоздалые автомобили, разрезая ночную тишь шорохом шин. Она все шла; машин становилось меньше, прохожие совсем исчезли, город погрузился в сон. Ее походка была почти беззвучной, любые звуки уходили в небытие под распростертым небом. Но она слышала, как ступает, каждый новый шаг раздавался у нее в груди неумолимым движением вперед, к чему-то новому, неизвестному, а потому пугающему.
Она не была из числа трусов, нет. В ее голове было четко определено, как нужно жить и что для этого необходимо делать. Она была убежденной девушкой, ее взгляд был устремлен навстречу всем тем сложностям, которые ливнем обрушивает на нас жизнь. Но и железной леди ее вряд ли назовешь. Порою, она давала волю слезам, горячим слезам, мягко текущим по ее свежим щекам, на которых играл легкий румянец. Слезы стекали и падали в бездну, унося с собою частичку выплаканного горя. Но она с твердостью переносила тяготы судьбы, вновь поднимала голову и, поправив свои длинные темно-русые волосы, смело вглядывалась вдаль. В ее красивых карих глазах светилась решительность, и блеск выдавал задор, с которым она бралась воевать с жизнью за счастье, любовь и справедливость. Ей были чужды идеи о завоевании мира, она не хотела покорить его своей красотою, успехами в карьере или еще чем бы то ни было. Она просто хотела тихо жить: обрести спокойствие в душе и тепло в сердце.
Она шла теплой летней ночью по тихой, уже отшумевшей улице, каких множество построено еще в советские времена по всей России. Было тепло и тихо, не было только спокойствия. В ее голове теснились тысячи мыслей, одна тревожнее другой – заботы, нервы, отношения, учеба, сон, которого она уже давно не видела, часто просыпаясь посреди ночи после тяжелых сновидений, не в силах больше заснуть. И теперь она вдыхала ночной воздух, пытаясь набраться сил у бездонного зловеще синеющего неба, сил, чтобы решить все то, что навалилось на нее в последнее время, все то, что не давало ей ни секунды покоя.
Она не знала, как ей быть, она не знала, в какую сторону сделать следующий шаг, чтобы травяная кочка, которая казалась такой прочной, вдруг не ушла под зловещую топкую воду, тянущую в свою омертвелую бездну все дышащее и чувствующее. Ее спокойная жизнь, где все было четко выверено, где были непоколебимые ориентиры и готовые ответы на самые сложные вопросы, пошатнулась. Весь мир, в котором она жила, через призму которого она смотрела на окружающих ее людей, метающихся в круговороте мироздания, весь этот мир вдруг стал прозрачным и легким. Она уже не ощущала прочность его конструкций, тяжесть его законов, которые давали ей возможность жить правильно и также правильно находить верное решение. Теперь она осталась совсем одна – один на один с бушующим миром безграничной, всепоглощающей свободы, жаждущим растоптать ее в своих неистовых волнах вседозволенности и всевластия. И люди, тысячи людей вдруг стали совсем рядом, совсем близко к ее растревоженной душе, сжавшейся в тревожном ожидании и непреодолимом страхе. И каждый норовил заглянуть в ее открытую душу и, если не плюнуть, то урвать себе кусочек, оставляя кровавый след на ее молодом теле…
Она вздрогнула от резкого металлического скрежета, который с болью насквозь пронзает всю нашу сущность, заставляя невольно морщиться от неприятного звука. Но, не успев вернуться из темных блужданий своих мыслей, она была ослеплена ярким уничтожающим светом. Белый как снег и желтый как солнце свет озарил ее душу легким чувством прощения. Старые обиды, прошедшая боль, мучительные размышления и непонятная любовь – всё обрело невыносимую легкость и нежную беспечность, обволакивающую больную душу приятным шепотом спокойствия.
Спокойствие. Как долго она его ждала!
09.12.2006